Про норки

[Mmrnmhrmm]

В пустыню приходила ночь. Подул легкий ветерок и на раскалённый песок пала благословенная прохлада. Тушканчик высунул любопытную мордочку из норки и удовлетворённо пискнул. Сегодня он наконец-то закончил рыть, и норка получилась что надо. С тремя запасными выходами, кладовочкой и просторной центральной частью, где так удобно сворачиваться в клубочек и спать. Ночь в пустыне наступает быстро и на небе проявились звёзды. Тушканчик хотел было поскакать на поиски вкусных травок, но тут одна из звёзд привлекла его внимание. Она приближалась. На пару мгновений вокруг неё даже появился огненный шлейф, после чего нечто тёмное упало прямо на свежевырытую норку, едва не придавив чудом отскочившего тушканчика.
Когда песок чуть осел, тушканчик увидел, что на месте его столь любовно выпестованной норки стоит странная тёмная фигура, изменчивая, пытающаяся застыть в одной форме, но не могущая замереть ни на секунду.
-Ты кто? – от удивления тушканчик забыл, что не умеет говорить.
-Я?-Голос фигуры тоже менялся. Пел, шептал, рычал, нудел и говорил одновременно. – Я… Я не знаю. Может ты скажешь мне кто я.
-Нашел кого спросить. – Тушканчик задумчиво почесал задней лапкой за ушком. – Я же маленький, думать не привык. Я только норки… -Тушканчик горестно вздохнул.
-А может ты знаешь того, кто сможет ответить?
-Нет, откуда мне знать, но если хочешь можно поискать. Только ты учти, я зверёк ноченой, так что днём тебе придётся беречь мой покой.
-Да, ты ведь знаешь куда идти.
-Нет, не знаю, но тут ведь главное начать.
И они направились в путь. Правда найти того, кто даст им ответ они никак не могли не могли. С шелестом расползались змеи, увидев радом с тушканчиком фигуру жищного орла. Прятались по домам люди, видя смерч, протянувшийся до небес и даже не замтив крошечного тушканчика, что скачет рядом. Разлетались хищные птицы, узрев фигуру лучника. Так и бродят вдвоём по пустыне. Маленький тушканчик и тысячеликий.

Они уже с месяц ходили по пустыне. Тушканчик успел нагулять жирок, пируя в покинутых людьми в панике амбарах. Только вот тысячеликий грустил всё больше и больше, видимо уж больно волновал его вопрос того, что же он из себя представляет. И вот в одну ночь они пришли в очередную деревню. Крики убегающих уже почти растворились в сумерках, и только обезумивший пёс продолжал пытаться разорвать верёвку, которой он был привязан к жерди у колодца. Но вскоре и он, вывернув жердь, с воем унёсся в ночь.
-Знаешь, - задумчиво дернул хвостом Тушканчик, - Путешествовать с тобой интересно, но однообразно. Мы идём уже месяц, но похоже стоим там-же откуда начинали наш путь…
Тысячеликий мигнул и фигура молча пожала плечами. Тушканчик же пошел рыться в ближайшем амбаре, выискивая кусочки повкуснее. Шла ночь, Тушканчик насытился и был уже готов продолжать путешествие дальше, как его внимание привлёк звук, доносившийся из самой жалкой лачуги в деревне. Её крыша рассохлась и вряд ли могла защищать от дождя, да и стояла она почти на голой земле, и только пол внутри был выстлан тонким слоем пожухлой соломы. Переглянувшись Тушканчик и Тысячеликий вошли в хижину.
На полу лежала старуха. Лунный свет лишь слегка выхватывал её искаженное лицо, бельмастые глаза, что явно давно не видели света и ухо заросшее шерстью так жестко, что никакой звук явно не мог пройти через этот войлок. Старуха лежала почти без движения, и только по птичьи тонкая кисть скребла пол. Жесткая солома оставила на пальцах множество царапин, но кровь старухи была столь густа, что ни капли не стекло по пальцам. Пальцы скребли и скребли одно место и только лишь на соломинку не дотягивались до небольшого кувшинчика воды, что стоял рядом со старухой.
Тысячеликий сделал шаг и передвинул кувшин, поближе. Отчаянно рванулась рука. Расплёскивая поблёскиваюшие в лунном свете капли, кувшин рванулся вверх, достал до растрескавшихся губ. Старуха пила жадно, пила так, будто пьет в последний раз, разливая воду по губам, ручейки мочили её рваную хламиду. После, она приподнялась на локтях, и направив невидящий взгляд куда то в угол хижины произнесла.
-Испуг, - Её голос был похож на шелест опавших листьев, видимо горло уже отвыкло издавать членораздельные звуки, - Испуг это самое простое. Упавшая ветка, скрип песка под ветром. И каждый раз мы ожидаем увидеть в скрипе песка затаившуюся гюрзу. Ведь лучше увидеть её там, где её нет, чем не увидеть там, где она есть. Испуг знают все от совсем неразумных червей, до самых свирепых героев.
Старуха повернула голову и почти свесила на бок, из уголка рта тянулась нитка слюны
-Страх, - В голос добавилось клёкотание, идущее из самого центра её дергающейся груди – Это уже чуть сложнее. Человек нашел блестящий камешек и боится потерять. Он отобрал у другого жизнь, и боится, что отнимут жизнь у него. Человек привык жить среди таких же как он и боится тех, кто от него отличается. Человек боится остаться один. Человек боится змей и пауков так как они ядовиты. Рассудочный, и постоянный. Это спутник человека.
Шея старухи изогнулась так, что один из глаз уставился почти в пол
-Ужас. –Голос вновь упал до шепота, - Ужас, это когда ты не можешь охватить что-то своим разумом, своим рассудком. Когда ты пытаешься представить себе, что там, за гранью жизни, когда ты пытаешься представить непредставимое, когда ты пытаешься вобрать в свой разум всё твоё существование, когда ты падаешь в пучину без дна. Когда твой рассудок рождает чудовищ, что может и не существуют вовсе, но для тебя реальней земли под ногами и ближе чем самая пылкая любовница. Он приходит резко как испуг, но остаётся почти на всегда…
Старуха закашлялась. Что-то выпало из её рта и беззвучно ударившись о дряблую кожу подкатилось к лапке тушканчика. Старуха упала и больше не шевелилась.
Тушканчик осторожно тронул подкатившийся к его ногам предмет.
-Ух ты, что это?
-Бриллиант. – Это было первое слово, произнесённое тысячеликим за последнюю неделю. – Черный бриллиант. – Рука почти сливалась по цвету с камнем, и только его яркий блеск в лунном свете выдавал положение камня. – Тянет. Мне кажется, я
начал понимать…
-Куда тянет то? – Спросил тушканчик
Тысячеликий неопределённо махнул рукой куда-то в сторону запада.
-Я пойду с тобой, мне становится интересно. – Тушканчик в нетерпении даже подпрыгивал на месте.
Они шли ещё несколько дней, когда посреди пустыни они обнаружили высокую, но пологую гору, чья вершина скрывалась за облаками.
-Туда? – Только и спросил тушканчик, вытянув хвост повыше, - Ну пойдём, я ещё не был за облаками.
Они взбирались три дня, а на четвёртый достигли облаков. И пошли сквозь млечный холодный туман. Под конец тушканчик так продрог, что тысячеликомку пришлось его нести. Наконец тропинка вывела их выше облаков и они оказались на небольшом плато, столь яро освещённым солнцем, что тысячеликий смотрелся на нём чужеродно.
-Уже пришли? – Сонно пискнул Тушканчик.
-Да, пришли.
На плато было почти пусто. Только в центре стояло зеркало, а перед ним в беспорядке валялись радужно блистающие камни. Валялись как мусор. Без всякого порядка. В зеркало с боков поддерживали две статуи, и прекраснее их ничего в жизни тушканчик не видел. Он готов был просто пищать от восторга, что немедленно и сделал. С новыми силами он поскакал к зеркалу. Из под его ног брызгами разлетались сапфиры и рубины. Доскакав до зеркала, он повертелся перед ним, кокетливо поиграл хвостом и несколько разочарованно сказал.
-Эхх, ну вот он я. Уши-лапы хвост, я так надеялся что я увижу хот что то. А вот ты не отражаешься, там тебя нет. – Тушканчик обернулся и увидел, что тысячеликий уже стоит рядом с ним. На свету было особенно заметно, как он пытается принять какую-то одну форму, но ему это не удаётся.
-Да, не вижу. – Тысячеликий поднял руку с зажатым в ней чёрным бриллиантом и посмотрел в зеркало сквозь камень. Его фигура пошла зыбью. – Что может испугать ужас. – Тысячеликий застыл. Поверхность зеркала потянулась к нему. И тушканчик понял, что пройдёт ещё момент и тысячеликого втянет внутрь, его просто не станет.
И тогда пон прыгнул. Это был прыжок его жизни. Вцепившись зубами в бриллиант от выдернул его из рук тысячеликого, и оттолкнувшись со всех ног поскакал к границе плато. Тушканчик не оборачивался, хотя и успел заметить что статуи изменились. И вместо прекрасных дев с одной стороны зеркала вздымает капюшон огромная кобра, а с другой щелкает жвалами огромная паучиха. Тушканчик добежал до границы облаков и кубарем покатился вниз. Он не помнил, как добрался до подножия горы, не разбирал дороги пока скакал по пустыне, и остановился только тогда, когда весь жирок накопленный в амбарах сошел на нет.

А потом он вырыл норку. Отличную норку с тремя запасными выходами, кладовочкой и просторной центральной частью, где так удобно сворачиваться в клубочек и спать. И зарыл бриллиант в самой глубокой её части. Ибо не всем драгоценностям стоит попадать в руки.