С самого начала было заметно, что в их танце нет страсти. Это было видно по напряжению рук, острым взглядам, которые скользили друг по другу только что не срезая кожу, по дистанции, которую они держали как будто между ними был невидимый железный штырь. Даже их лица походили на застывшие маски. Сосредоточенность, резкость, чёткая выверенность каждого шага и движения. Даже когда он склонялся держа её на руке, угол наклона не превышал необходимого. Но их техника была совершенной. Как будто от этого зависела их жизнь.
Впрочем, почему, будто. Она и зависела. Под их ногами тонкий фарфор, куски которого откалываются при каждом па. На нём регулярно вспухают мины. Вокруг них сыпятся бомбы и летают снаряды. И только этот танец только чёткость движения позволяет им каждый раз уходить от огня.
А я смотрю на них, я наслаждаюсь этим танцем. И единственная мысль бьётся в голове безумной весенней мухой.
Пусть этот обстрел не кончается.